Библиотека «Атриум Вечности» была не просто зданием; она была миром, законсервированным в камне и древесине. Воздух здесь был густым и сладким, пахнущим старым пергаментом, кожей переплетов и едва уловимой нотой времени, которое текло иначе, чем за высокими стрельчатыми окнами. Свет, проникающий сквозь витражные стекла, отбрасывал на дубовые полы цветные блики — синие, багровые, изумрудные, — которые медленно ползли в течение дня, как стрелки небесных часов.
Артемия знала каждый шаг этого танца света. Она знала, в какое время луч упадет точно на позолоченную букву «Э» в слове «Энциклопедия» на корешке фолианта XVIII века. Она знала, какой скрипучей половицы следует избегать на втором ярусе и под каким углом нужно потянуть за книгу «Сны окаменевших великанов», чтобы соседний стеллаж с гулким вздохом отъехал в сторону, открывая потайную лестницу на антресоли. Для всего остального мира она была просто мисс Артемией, тихой, неприметной библиотекаршей с вечно испачканными мелкой пылью пальцами. Для «Атриума» она была сердцем и легкими, единственной, кто слышал его шепот.
Ее день начинался до рассвета. Ключ, тяжелый, чугунный, с причудливой резьбой в виде спящего дракона, поворачивался в замке с удовлетворяющим щелчком. Двери из черного дерева раскрывались, впуская ее в царство тишины.
—Доброе утро, — шептала Артемия, и ее слова тонули в безмолвном великолепии зала.
Ее первым делом был обход. Она не проверяла каталоги — она прислушивалась. Каждая книга, особенно очень старая, имела свой собственный, едва слышный гул. Собрание сочинений Шекспира гудело низко и бархатисто, как голос актера в пустом зале. Атласы звездного неба звенели тонко, словно хрустальные колокольчики. Детские сказки щебетали и перешептывались. Сегодня утром что-то было не так.
Шепот был тревожным. Нестройным. Артемия замедлила шаг, скользя ладонью по полированным перилам главной лестницы. Ее взгляд упал на дальний угол Зала Утраченных Снов, где хранились самые хрупкие и странные манускрипты. Там, где должен был быть слышен едва уловимый, но ясный хор, зияла тишина. Не пустота, а именно тишина, тяжелая и неестественная, как вырванная страница.
Она подошла ближе. На полке, в самом низу, между «Хрониками Подземного Города» и «Трактатом о Пении Лунных Китов», было пустое место. Не просто пустое — оно казалось затемненным, будто свет боялся падать на него. Артемия нахмурилась. Она знала каждую книгу в этом ряду. Не хватало «Сказания о Серебряном Фениксе», маленькой, ничем не примечательной книги в потертом синем переплете. История была простой, почти детской, о птице, которая могла исцелять сердца своей песней.
Артемия провела пальцами по пыли на соседних томах. Пыль лежала ровным слоем. Никто не брал книгу. Она просто испарилась.
—Странно, — прошептала она.
Она уже хотела проверить журнал выдачи, хотя была уверена, что там ничего не найдет, когда ее взгляд упал на пол. У самого плинтуса лежало перо. Не гусиное и не современное стальное, а маленькое, серебристое, переливающееся всеми цветами радуги, словно сделанное из чистого света. Оно было теплым на ощупь.
Артемия осторожно подняла его. В ладони оно замерцало, и ей на мгновение показалось, что она слышит отдаленный, мелодичный щебет. Это было перо Серебряного Феникса. Перо из книги.
Холодная дрожь пробежала по ее спине. Книги в «Атриуме» были не просто сборниками слов. Старый Хранитель, ее предшественник, седовласый старик по имени Элиас, намекал ей об этом перед тем, как исчезнуть десять лет назад. Он говорил, что некоторые истории настолько сильны, что обретают собственную реальность. Что «Атриум» — это не библиотека, а портал, место силы, где граница между вымыслом и правдой истончается до толщины бумажного листа. И что Хранитель должен следить за тем, чтобы истории оставались на своих местах. Артемия всегда считала это метафорой, красивой сказкой для библиотекаря.
Теперь, держа в руке теплое, пульсирующее перо, она понимала, что была неправа.
Она провела остаток дня в бесплодных поисках. Книги не было ни в каталоге, ни на других полках, ни в реставрационной мастерской. Она опросила немногочисленных посетителей — вечного студента-историка, старушку, читавшую романы о любви, — но они лишь пожимали плечами. Книга исчезла, и только перо в кармане ее халата было доказательством того, что она вообще существовала.
Вечером, когда библиотека опустела и погрузилась в глубокие, насыщенные сумерки, Артемия забралась на антресоли, в свою крошечную комнатку за стеной сдвижных стеллажей. Она зажгла керосиновую лампу — современные технологии в «Атриуме» работали нестабильно, — и достала перо. Она положила его на стол рядом с единственной вещью, оставшейся ей от Элиаса: маленьким, ничем не примечательным на вид железным ключом. Он был простым, холодным и молчаливым.
Перо же светилось. Артемия взяла его в руки и, сама не зная почему, поднесла к ключу. В тот миг, когда радужное опахало коснулось холодного металла, комната взорвалась светом.
Она не видела его глазами — он возникал у нее в голове. Яркая вспышка, и затем образ: синий переплет, знакомый до боли. «Сказание о Серебряном Фениксе». Но книга была не на полке. Она лежала на траве, в темном, мрачном лесу. Бумага на обложке была обуглена по краям, а страницы медленно переворачивал злой, колючий ветер. И сквозь шум ветра она услышала не песню, а крик. Полный боли и отчаяния крик птицы.
Видение исчезло так же внезапно, как и появилось. Артемия отшатнулась, сердце бешено колотилось в груди. Она смотрела на ключ. Теперь он был не просто холодным куском железа. От него исходило едва заметное тепло, и на рукоятке проступил крошечный, едва видимый символ — стилизованное изображение пера.
Она поняла. Ключ был не просто сувениром. Это был инструмент. Компас. Ключ к тому, что происходит. Книга не была украдена в обычном смысле. Она была извлечена из своей реальности. И ее история рушилась, а вместе с ней рушилась часть ткани самого «Атриума».
Артемия сидела в тишине, слушая, как трещат поленья в камине и как старый библиотечный дом скрипит и вздыхает вокруг нее. Шепот книг стал еще тревожнее, в нем появились ноты страха. Она смотрела на ключ, лежавший рядом с пером. Тихая, упорядоченная жизнь, которую она вела, подходила к концу. Пропавшая книга была не просто потерей. Это было начало чего-то большого. Что-то входило в ее мир, а что-то уходило из него.
Она взяла ключ в руку. Металл отозвался теплым пульсом, словно живое сердце.
—Хорошо, — тихо сказала она темным сводам библиотеки. — Я поняла.
Ей предстояло найти не просто книгу. Ей предстояло найти целый мир, который исчезал на ее глазах. И первый шаг был не за дверями «Атриума», а где-то между строк пропавшей истории. Ей нужно было вернуться туда, где она в последний раз видела «Сказание», и попытаться понять, как ключ может открыть нечто большее, чем дверь.
Но для этого ночи было слишком мало. За окнами уже сгустилась тьма, и тени в залах библиотеки стали длинными и живыми. Завтра. Завтра все начнется по-настоящему. А пока ей нужно было слушать. Слушать шепот книг, который теперь звучал как предупреждение.
