В Советском Союзе семьи надеялись получить собственное жилье до наступления нового тысячелетия.

"... В Советском Союзе семьи надеялись получить собственное жилье ..."

- а теперь уже и не ждут.

Таково ныне "народовластие".

Из отчётов санитарных врачей Русского общества охранения народного здравия начала 20 века (до ВОСР) С.Петербурга:

"... Из доставленных сведений мы узнаем, что в одной квартире помещалось от 4 до 73 человек. В 30 квартирах было более десяти человек, в 11 квартирах более двадцати. В одной комнате помещалось от одного до двадцати человек. 13 раз в одной комнате было более десяти человек. Из 117 комнат менее одной кубической сажени [2] на одного человека было в 83, от 1 до 2 в двадцати, от 2 до 3 в десяти, а более 3 куб. саж. в четырех комнатах. Чаще всего встречалось 0,4–0,5–0,7 куб. саж. на одного человека. Квадратная площадь пола на одного 0,3–0,5 кв. саж. [3], 81 раз менее 1-й кв. саж., 23 раза от 1 до 2 кв. саж. В помещениях без окон жило восемнадцать человек.

Эти цифры заслуживают серьезного внимания. В квартире живет 20–73 человек, а в одной комнате 10–20 человек. На одного человека приходится менее одной кубической и менее одной квадратной сажени (1/4=1/3 куб. и кв. сажени).

0,3 квадр. и 0,3 куб. сажени — такое пространство занимает один человек. Для того чтобы составить себе ясное представление о значении этих цифр, надо отмерить у себя в комнате три аршина [4] в длину и вышину и один в ширину. Это и будет треть кубической и квадратной сажени. На таком пространстве должен помещаться один человек. Конечно, в конце концов нам надо только три аршина земли. Но живой человек не мертвец. Живой человек не может постоянно лежать на своем трехаршинном месте. Он хочет жить и двигаться. Но жить и двигаться невозможно на таком пространстве. Поэтому живой человек начинает изыскивать всевозможные способы, чтобы удовлетворить свою потребность в движении. Он в свободное от работы время пойдет в кабак, пойдет к знакомым, пойдет во двор. Только, наверное, не останется в своем жилище, где ему предоставляется ровно столько места, сколько нужно, чтобы лежать.

Такое пространство мне пришлось видеть в одном новом деревянном доме. Постройка дома была еще не окончена, а квартиры в нем все уже были заняты. Квартира, в которой мне пришлось быть, состояла из трех комнат и кухни. Две комнаты были светлые, в каждой по одному окну. Третья комната проходная и совсем без окон. В кухне окно выходило в коридор, и там господствовал мрак.

Квартирохозяин недавно нанял эту квартиру и в ней живут заводские чернорабочие, пока только одиннадцать человек. В одной светлой комнате помещалось две семьи. Каждая семья занимала кровать с ситцевым пологом. Между кроватями находилось узкое пространство для прохода. Стоял стол, две табуретки и маленький сундук. В комнате довольно чисто и опрятно. В ней помещалось семь человек: двое мужчин, две женщины и трое детей моложе десяти лет. Двое из них были больны скарлатиной [5]. Один маленький, на руках, другой — девочка лет шести-семи помещалась на сундучке, который хватал ей до колен. Несчастный больной ребенок должен был лежать скорчившись. В этой комнате приходилось 0,3 кв. и 0,3 куб. саж. на человека, считая взрослых и детей.

Во второй светлой комнате живет пока один. Кровати две. Будут пускать еще жильцов. Может быть, в этой комнате поместятся тоже две семьи.

В темной проходной комнате жильцов еще нет, но она сдается и, по всей вероятности, жильцы найдутся. Может быть, поселится одна и даже две семьи.

В темной кухне живет квартирный хозяин с женой и маленьким ребенком. Здесь просторней, нежели в комнатах, но темно.

Жильцы в первой комнате, где нельзя сделать шагу, чтобы не зацепить за что-нибудь, и жильцы в темной кухне, — какую жалкую жизнь им приходится влачить в этих темных и узких пространствах! Человек принужден или как зверь лежать в своей берлоге, или бежать вон из дома. И взрослый мужчина, наверное, убежит. Но что же делать женщине, у которой на руках маленькие дети, да еще больные? Ей приходится волей-неволей покориться своей участи и жить без воздуха и в темноте, проклиная свою горькую долю или впадая в тупое равнодушие, которое помогает ей кое-как влачить свою жалкую жизнь.

В этой квартире было трое детей, из которых двое скарлатинозных, а третий изнывал в темной кухне. Эти дети, наверное, не вырастут нормальными и здоровыми людьми.

Треть кубической сажени, по-видимому, чего же меньше, но оказывается, что есть еще меньше, есть четверть куб. саж. на одного человека. Такой объем приходится на одном чердаке, сведения о котором доставлены д-ром Сланской.

Комнаты на этом чердаке со сводами. Высота в середине три аршина, около стен полтора. Отношение световой поверхности к площади пола гораздо меньше нормального. Квартира состоит из трех комнат и кухни. В ней живет шесть мужчин, двенадцать женщин и шестеро детей. Самое большое кубическое содержание на человека в комнате пол кубической сажени. В одной комнате, почти совсем темной, живут женщины. Очевидно, их заработок так мал, что ничего лучшего они не могут иметь.

Выше было сказано, что в совершенно темных комнатах, совсем без окон, жило восемнадцать человек; здесь жили преимущественно одинокие мужчины и женщины и помещались в проходных коридорах. Но мы составили бы себе ошибочное представление о существующем положении вещей, если бы думали, что только эти восемнадцать человек живут в темных комнатах. Это помещение совершенно без окон, но есть комнаты с окнами, выходящими в стену или в коридор, и в таких помещениях часто живут целые семьи. Вот, например, образцы таких квартир, в которых мне пришлось быть самой.

Квартира помещается в первом этаже двухэтажного деревянного дома. Состоит из двух комнат и кухни. Ход из сеней через кухню в первую комнату, а из первой во вторую. В комнатах по два окна на улицу. Света достаточно. Стены оклеены обоями. На стенах и на потолке следы сырости. Есть форточки. Окно в кухне выходит в коридор. В ней господствует полумрак. В квартире грязь. На лестнице грязь и зловоние. В этой квартире помещались преимущественно семейные рабочие. В первой комнате живет восемь человек: трое мужчин, три женщины и двое детей. Все помещаются на трех кроватях. Во второй две семьи и двое одиноких, всего девять человек (трое детей). В темной кухне живут только семейные, здесь же помещается и квартирная хозяйка с мужем. Всего одиннадцать человек (четверо детей). На каждого в квартире приходится около половины кубической сажени воздуха. В квартире живут заводские чернорабочие, получающие 60–80 к. в день. Плата за кровать в комнатах 4 р. и 3 р. 50 к., а в кухне 3 р.

В этом доме во втором этаже находится такая же квартира, состоящая из двух комнат и кухни. Ход через кухню. В комнатах по два окна на улицу, а в кухне одно в коридор. В ней полумрак. И здесь в комнатах грязь и сырость, а на лестнице грязь и вонь, которую распространяет простое отхожее место [6], здесь находящееся.

В комнатах этой квартиры помещается артель заводских чернорабочих, всего двадцать человек. В первой комнате восемь человек, а во второй двенадцать. Все помещаются на десяти кроватях. Первая комната служит и столовой. В ней стоит стол, грубо сколоченный из досок, скамейки и табуретки. На каждого приходится около половины кубической сажени воздуха. Плата 3 р. 20 к. за кровать или 1 р. 60 к. с каждого в месяц. За эту плату хозяйка стирает белье, готовит кушанье и убирает комнаты. Жильцы получают 60–80 к. в день. В кухне, темной и проходной, помещается три семьи, считая и хозяйскую, всего восемь человек (двое детей). Плата 3 р. 20 к. за кровать, но хозяйка ничего не делает для семейных.

Двор, на котором находится этот дом, очень большой, но немощеный, грязный и зловонный. Здесь было бы достаточно чистого воздуха, если бы ретирады были устроены сообразно с гигиеническими требованиями и если бы двор был замощен и содержался в чистоте. Но ретирады [7] самого первобытного устройства заражают весь двор и весь дом. Грязь с незамощеного двора заносится на лестницу, а с лестницы в комнаты, которые и без того трудно поддерживать в чистоте, так как в них живет двадцать восемь человек.

В 39 исследованных квартирах десять семей (33 человека) жили в помещениях, подобных кухне этих двух квартир. Следовательно, из 762 человек 51 был лишен благотворного влияния дневного света и из них было тринадцать детей, которым свет особенно необходим для сохранения здоровья и нормального развития.

Насколько рабочие дорожат дневным светом, доказывает следующее описание одной квартиры, доставленное санитарным врачом Петербургской части, д-ром Бонкером.

Описанная им квартира помещается во 2-м этаже деревянного старого дома, содержимого довольно удовлетворительно. Состоит она из трех комнат, прихожей и кухни. Вход со двора из сеней. Пять окон выходят на двор. Расстояние от противоположной стены шесть сажень [8]. Водопровода в квартире нет. Вода доставляется дворником из водопровода на дворе. В коридоре простое отхожее место. В квартире две круглых и одна русская печь. Зимой ставится и железная. Стены комнаты оклеены обоями, а в кухне и коридоре выкрашены клеевой краской. Форточка есть в одной комнате и в кухне. Плата за квартиру восемнадцать рублей без дров.

В ней живут подбойщики (сапожники, работающие на улице). Всего четырнадцать человек, (11 мужчин и 3 женщины). Один помещается в темном коридоре. На каждого приходится 1–2 куб. саж. воздуха. Света достаточно. Кроватей 11. В тех комнатах, где спят, там и работают.

Сама по себе квартира не представляет ничего особенного, но интересно следующее примечание врача относительно платы за угол ...".

Москва:

"... на парфюмерной фабрике женатые и холостые, дети и взрослые девушки спят в повалку вместе, без всяких перегородок, в крайне тесной и грязной обстановке. Ещё хуже обстоят дела, когда работники живут в цехах производства, то есть на своих рабочих местах. Им приходится спать на полу или скамьях и вдыхать все пары от отходов производства.

(Помощник врачебного инспектора Статский Советник Г. Михайлов, 1870 г.)

"... на кожевенном заводе купца И.Я. Поскреблива в г. Вятка Вятской губернии работники не имеют отдельных помещений для отдыха и проживания. Некоторым из них приходилось спать на рабочих станках, а другим на нарах, которые они обкладывали своей одеждой для большего удобства ...".

Примечания:

- 1 аршин = 0,7112 м.;

- 1 сажень = 2,1336 м.;

- средняя заработная плата рабочего в месяц = 18 руб.

Так что, мне кажется, что сетования т.н. "профессора Преображенского" - персонажа известного романа Булгакова "Собачье сердце", когда к нему в дом переселяли людей из этих условий, были более, чем циничными?

И лично я, хотя мне в ту пору был всего лишь один год (!!!) помню радость моих родителей, когда им, в связи с моим рождением, дали комнату 18 кв. метров в 2-х-комнатной "хрущёвке". Ибо, до этого - до 1962 года им приходилось ютиться в старом, 100-летней давности доме с печным отоплением, складом дров и будкой уборной на весь дом на улице. Где в каждой комнате, размером метров в 15 жила одна семья. Часто многодетная.

Честь и слава тем "проклятым коммунякам", что некогда свергли тот, "булкохрустный" и бесчеловечный царский режим!

... в который нас сегодня столь старается вернуть Путин со своей кликой.

Приехали в Сибирь. Устроился муж на угольный разрез. Через год получил бесплатную квартиру с просторной кухней. В ней и живем. Сейчас бы не купили.

Получали бесплатные квартиры. Было.