Полное безразличие врачей в разгар, так называемой эпидемии Ковида-19.

Вот мне и самой неожиданно объявили, что нужно делать срочную операцию по удалению желчного пузыря, остановленного на камнях. Ходить с бомбой замедленного действия страшно, да еще такой длительный срок (новогодние каникулы). Решила, собрала все документы, и поехала ложиться в больницу. Название больницы публиковать не буду, она считается одной из лучших больниц города. И ожидания у меня были огромные. В общем привели меня в просторную палату, чистую, в палате 5 коек, но всего три человека, мы так поняли - соблюдены меры по дистанции в 2 метра, пациент от пациента. На следующий день мне сделали операцию. В связи с Ковидом-19, из палаты выходить запрещено, еду приносили в палаты, на уколы ходить не нужно, весь персонал приходили сами в палату. На перевязку тоже ходить не нужно. Туалет и умывальник тоже был в палате. Полы мыли каждый день, с дезинфекцией. Все бы было хорошо, но было одно но. Первая девушка была молодая, приехала на операцию по удалению желчного, как и я. А третья пациентка была 81-летняя бабушка. Первый день, пока я осваивалась, так как операция была лишь на следующий день, она просила ей помочь перевернуться, сесть на кровати, дойти до туалета. Ходила она плохо, была грузная, поступила в больницу с разрывом желчного и перитонитом, у нее было 6 катеторов. Но самое страшное у нее был страшный кашель, на который врачи не обращали никакого внимания. Первая ночь прошла бессонной, мы с девушкой не спали, кашель у бабушки был ужасен. На второй день, после операции, мне пришлось снова помогать вставать ей, хотя самой было очень трудно, с катетором. Вторая ночь в больнице тоже была бессонной. Мы стали жаловаться на обходе, с утра, врачам, что у бабушки + 38 С и страшный кашель. Нас как-будто никто не слышал. На третий день мы уже настойчиво стали, на повышенных тонах, говорить о том, что мы после операции не спим, помогаем ей, а медперсонала как-будто не существует. Мы же приехали делать операцию, выздоравливать и отдыхать. У меня началось першение в горле, но температуры не было. Так прошел третий день в больнице. На четвертый день к бабушке вдруг пришли брать кровь, тест на ковид-19. На пятый день ее повезли на КТ. Когда привезли обратно, сказали, что у нее двусторонняя пневмония. Мы уже боялись к ней подходить, потому что ждали худшего. Когда вечером пришли в костюмах, в масках из оргстекла, повезли ее в ковидное отделение, мы ждали, придет ли кто-нибудь дезинфицировать палату. Пришла медсестра, опрыскала все кровати и тумбочки, на этом все закончилось. Мы ее спросили, а вдруг мы заразились. Она спокойно ответила, что вся больница ковидная, что, мол, Вы хотите. Ведь, в принципе, в больнице все было хорошо, кроме отношения к людям. Мы поняли, что требовать что-либо бестолку. На следующий день нас выписали домой.

На этом наши приключения не закончились. Мы созвонились через день. Обе мы заразились. У меня температуры не было, но открылся страшный кашель и все сопутствующие ощущения. Я пошла к врачу, в свою поликлинику и в первый же день столкнулась так же, с полным безразличием. Сама я купила Арбидол, таблетки от кашля, стала пить. Терапевт мне выписала грудной сбор и все. Пыталась просить талон на рентген - врач не дала, сказала, что это простое ОРВИ. Я купила грудной сбор. Кашель становился все хуже. Я дождалась моего терапевта, который отличался от всех прочих внимательным отношением к пациентам. Он выписал Лазолван, по 3 таблетки, в течении 10 дней, срочно дал талон на рентген, я его прошла в этот же день, мне поставили диагноз острый бронхит. Но врач добавил, что ковид-19 у меня точно был, раз был контакт, в течении 5 бесконечных дней в больнице.

Обидно, когда и так плохо, в полной беспомощности, а приходится добиваться то, что и без того вам должны. Я столкнулась с полным безразличием, каким-то остервенением и ненавистью к пациентам. Есть даже термин "профессиональное выгорание". Его ввел американский психолог Герберт Фройденбергер, характеризовал его как эмоциональное перенапряжение после длительной работы с клиентами (в нашем случае пациентами). “Кто любил, уж тот любить не может. Кто сгорел, того не подожжешь”, - писал Сергей Есенин. Грустно...