Грядущий год предсказуемой стагнации в России

Очередной обзор о том, как нас видят на западе. Только аналитика.

Оправляясь после долгих сезонных отпусков, Россия обычно начинает новый год с большими надеждами и низкой активностью. Но прошлый год начался совершенно по-другому, поскольку президент Владимир Путин преподнес один из своих фирменных сюрпризов и представил поспешную инициативу конституционной реформы, которую затем пришлось перенести из-за пандемии COVID-19. В то же время, однако, Путин вызвал много публичных дебатов и политических волнений, назначив нового премьер-министра и перестановки в правительстве. В этом году не ожидается событий подобного масштаба, хотя выборы в Государственную Думу (нижнюю палату парламента) назначены на сентябрь. Ожидается, что кампания будет жестко контролируемой, и практически без каких-либо изменений на закостеневшей политической арене страны (Независимая газета, 28 декабря 2020 г.).

Россия и РБ

Опасения в Кремле по поводу воздействия этих выборов подпитываются продолжающимся кризисом в соседней Беларуси, где президентские выборы в августе прошлого года должны были стать ритуальным подтверждением стабильности автократической системы, но вместо этого спровоцировали взрыв уличных протестов. Жесткие репрессии президента Александра Лукашенко до сих пор не привели к полному восстановлению порядка на улицах, и некоторые комментаторы предупреждают, что даже незначительное отступление уставших силовиков Беларуси может спровоцировать цепную реакцию предательств, за которой последует новая волна массовых митингов (Росбалт)., 6 января 2021 г.). Лукашенко пока что пришлось отказаться от своей старой игры в дистанцирование от России, и его режим становится все более зависимым от благосклонности Путина, а также становится уязвимым для давления Кремля (Grani.ru , 6 января 2021 г.; см. EDM , 7 января 2021 г. ). Тем не менее Москва оценивает белорусского лидера как политическую ответственность и продолжит работу над планом надежной замены (The Insider , 25 декабря 2020 г.).

Российским специалистам по планированию политики ясно, что быстрое исчезновение традиционной популярности Лукашенко (или, по крайней мере, пассивного признания) среди белорусов было вызвано его бесцеремонным отношением к пандемии коронавируса, поэтому в кремлевском дискурсе сознательно сочетаются послания о титанических усилиях по борьбе с болезнью и предполагаемое свидетельство стабилизации ситуации внутри России (РБК, 7 января 2021 г.). Манипуляции с ежедневным потоком данных позволяют официально утверждать, что распространение болезни находится под контролем, но базовая статистика избыточной смертности предполагает, что Россия переживает один из самых серьезных кризисов в области здравоохранения в мире (Росбалт, 8 января 2021 г.). Между тем непрекращающаяся пропагандистская кампания о высокой эффективности вакцины Sputnik V, разработанной внутри страны, не может убедить россиян принять ее, и гнев по поводу неумелого управления властями в связи с катастрофой продолжает расти (" Эхо Москвы" , 4 января 2021 г.).

Экономика

Это недовольство усиливает серьезные опасения по поводу экономической ситуации: 73 процента россиян ожидают, что 2021 год будет трудным для экономики, а 62 процента полагают, что политическая ситуация также будет сложной (Levada.ru , 31 декабря 2020 г.). Правительство премьер-министра Михаила Мишустина обещает больше государственного вмешательства в ключевые отрасли и более жесткий контроль над финансовой системой, но по-прежнему скупо предоставляет социальную поддержку (VTimes, 6 января 2021 г.). Путин пытается выразить озабоченность растущей бедностью и говорит об индексации пенсий, но он явно избегает каких-либо твердых инструкций или щедрых обещаний (Новая газета, 5 января 2021 г.). Независимые эксперты в значительной степени опровергают прогнозы правительства об умеренном восстановлении экономики. Они утверждают, что глубокое сокращение покупательной способности обесценившегося среднего класса в сочетании с продолжающимся снижением доходов от экспорта энергоносителей гарантирует - в лучшем случае - длительную стагнацию (Коммерсант, 2 января 2021 г.).

Экономический спад в России косвенно, но неизбежно истощает энергию внешней политики страны, которая стала заметно более осторожной, чем раньше. Путин начал 2020 год с ряда решительных шагов, направленных в первую очередь на возможности на Ближнем Востоке: в Сирии было начато наступление на удерживаемую повстанцами провинцию Идлиб; в Ливию переброшены новые банды наемников «Вагнера»; на Саудовскую Аравию была предпринята попытка оказать давление с целью вызвать сокращение добычи нефти для поддержания базовой цены (Newsru.com , 30 декабря 2020 г.). Все эти предприятия поразительно быстро дали обратный эффект. И Турция еще больше подорвала некоторые из них, нанеся осенью самый серьезный удар по господству России на Южном Кавказе, ее решительное вмешательство в армяно-азербайджанскую войну (Росбалт, 7 января 2021 г.).

Международная политика

Способность и желание демонстрировать силу ранее давали преимущество российской внешней политике. Но в течение 2020 года границы этой способности стали очевидными, и политическая воля к принятию риска ослабла (Ежедневный журнал, 1 января 2021 г.). Не столько амбиции, сколько необходимость продолжить наполовину завершенную военную модернизацию побуждают российское руководство требовать увеличения финансирования; но предстоящее сокращение распределения ресурсов вызовет дальнейшие задержки в выполнении основных программ перевооружения (Загадка, 6 января 2021 г.). Длительная и продолжающаяся самоизоляция Путина заставляет его опасаться недооцененных рисков и затрат, связанных с внешними усилиями; тем не менее, это также побуждает его доказать, что его контроль над политикой не ослаблен (Республика, 24 декабря 2020 г.).

Скрытая, но растущая уязвимость России перед вызовами, возникающими в международных делах, подрывает ее привычные позиции, а также побуждает некоторых ведущих аналитиков описывать масштабный кризис в глобальном управлении (Russiancouncil.ru, 4 января 2021 г.). Мрачные предчувствия дальнейшего ужесточения политики США в отношении России лежат в основе такого анализа, и характерное злорадство российских комментаторов по поводу неудавшейся «цветной революции» в Вашингтоне на прошлой неделе (6 января) не может скрыть этих опасений (РИА Новости, 9 января 2021 г.; см. EDM , 7 января 2021 г.). Напротив, российские комментарии о недавней массовой кибератаке на правительственные учреждения США были предсказуемо редкими, за исключением обычных отрицаний. Но хотя причину взлома еще предстоит убедительно приписать Службе внешней разведки (СВР), инцидент наверняка повлечет за собой жесткое возмездие (Газета. Ру, 6 января 2021 г.).

Внутренние проблемы и внешние вызовы накапливаются перед Россией, но даже срочные меры носят паллиативный и нерешительный характер и ничем не напоминают стратегический курс. Перспектива того, что Китай может выйти из болезненной неудачи, вызванной приходом пандемии, еще более экономически динамичной и политически агрессивной, не радует Москву, где опасения по поводу асимметричной зависимости усиливаются. А перспектива восстановления глобального лидерства США, подкрепленная медленным преодолением внутренних разногласий, но быстрым укреплением связей с ключевыми союзниками, вызывает еще большее беспокойство: Россия опасается, что вскоре она окажется под более жестким сдерживанием своих «гибридных» попыток проецирования мощность. Оппортунистическая политика уклонения от конфронтации между США и Китаем могла бы быть прибыльной, но она требует большего внимания. Опыт и репутация, чем может обладать Путин. Кремлю, возможно, удастся подавить внутреннее недовольство, но разочарованная и демобилизованная Россия почти наверняка окажется одним из проигравших в глобальном восстановлении после пандемии.