"Угли"

Угли

Семья Сухотиных

Костер догорел. Вспыхивая, то тут, то там изредка еще показывались редеющие языки пламени, но его самого как такового уже не было. Озаряя ночную тьму пышущие жаром, нарожденные угли переливались всеми оттенками красного. Они ни о чем не беспокоились, им было хорошо, но так не могло продолжаться вечно. Ночная тьма и холод уже начинали подступать к оставленному без присмотра кострищу.

Поначалу все было незаметно. Цвет дальних из углей начал тускнеть и безвозвратно гаснуть.

"Ничего страшного, так и раньше было", - думали некоторые. - "Иначе откуда бы взялась окружающая их зола?"

Но постепенно погасших угольков становилось все больше. Все еще жарко горящие угли беспечно и самоуверенно смотрели на окружающую их тьму и холод, пробравшуюся в круг и беспощадно гасившие их собратьев одного за другим.

"И это не страшно, выживают сильнейшие и наиболее горячие из нас",-все так же думали многие.

А тьма, меж тем, продолжала свое нехитрое дело. Вырисовывая золой и пеплом рисунок на ярком пяточке гаснущего костра, она все еще не в силах была справиться с островками из самых горячих углей. Имея сердцевину из одного или нескольких наиболее горячих своих собратьев, угольки были окружены другими, которые питаясь их жаром, сами могли поддерживать огонь в тех, что были слабее их. И таких островков все еще было достаточно, чтобы вместе давать жар достаточный для того чтобы держать в стороне вожделеющую тьму. Но та не отступала, проявляя достаточную сноровку в деле, отведенном ей.

Тьма выжидала, нашептывая о несущественности всего и едином конце всего когда-то народившегося. Прислушиваясь к ее словам – они гасли, забывая о бушующем пламене, давшем им всем жизнь. Каждый из них нес в себе его силу и каждый, в независимости от своих способностей, мог дать начало другому костру. Но тьма увещала в обратном, заставляя забыть о мечте.

Вскоре ее наветами и поразительной терпеливостью, среди золы остались лишь несколько островков с углями.

Один из ярких углей, островок, которого находился чуть в стороне от других, обеспокоенный судьбой своего окружения, вдруг стал гореть чуть сильнее, стремясь сохранить жар, отделяющий всех их от неминуемой гибели. Другие, пораженные необдуманным поступком, твердили: "Опомнись, не спеши тратить жар, пусть другие дадут тебе необходимое время".

Но он не слушал их, продолжая отдавать тепло окружающим его. Вскоре истратив себя, он вот-вот был готов погаснуть. Но при всем при этом, его окружение пострадало куда меньше прочих, продолжая гореть ровным мерцающим светом, тогда как другие скопления истощились, и горячие угли продолжали сражаться с тьмой самостоятельно.

"Я дал вам время и надежду, несите каждый ее в себе". - Были его последние слова. Но их запомнили те, кто поутру дождался человека и дал начало новому огню.