На одном из конных соревнований на ранчо Сакраменто
Продолжение
Предыдущая часть здесь:
Подробнее ➤
Начало моей судебной тяжбы здесь:
Подробнее ➤
Представив судье подкреплённую аэропортовскими штампами в паспорте хронологию своих передвижений между Россией и Коста-Рикой, а также сертифицированные документы семейного положения моей бывшей жены, я обнулял все выдумки моих оппонентов, на которых базировалась их концепция отрицания моей работы в их фирме.
Далее необходимо было внести ясность с датами начала и конца моей работы, которые указал в иске я, а затем добавил путаницы в этом и мой адвокат.
В основном доказательном документе – приказе об увольнении, подписанном доном Хорхе, был указан срок с 9 ноября 2006-го года по 20 августа 2011-го года.
Я же в своём иске указал с 7 ноября по 31 августа. А мой адвокат дон Маурисио в своём дополнении к иску, вообще, непонятно откуда взял за начало работы 7 марта 2006-го года. И вот за эти наши оплошности ухватились мои противники. Нужно было разрулить эту непростую ситуацию.
Тут мне опять помогла сама же донья Каталина, адвокат противников, которая грешила ляпами не хуже моего адвоката дона Маурисио. Этим я и воспользовался, представив судье следующие размышления, подкреплённые цитатами из её показаний:
«Это правда, что в своем первоначальном заявлении я указал дату начала работы 7 ноября 2006 года и дату своей отставки 31 августа 2011 года. Эта разница в датах объясняется следующими причинами. При написании заявления я вспомнил, что приступил к работе на второй-третий день по прибытии в Коста-Рику и прекратил свои трудовые отношения до 1 сентября.
Точные даты я не мог уточнить по той причине, что соответствующие документы находились в доме моей жены (которая забрала их в компании из рук сеньора Хорхе Муньоса Нанне), а моя жена в то время находилась вне дома в очень тяжелом состоянии после хирургического вмешательства.
Дата начала работы 7 марта 2006 года в продлении иска появилась из-за технической ошибки в секретариате юридической фирмы моего адвоката. Эта техническая ошибка имеет тот же характер, что и ошибки ответчиков, когда они заявили, что “Мигель Херардо Муньос Нанне... вступил в брак с дочерью истца 18 апреля 2004 года”, хотя на самом деле этот брак состоялся 18 марта 2004 года, как указано в справке о регистрации актов гражданского состояния, приложенной к тому же самому отчёту ответчиков от 24 января 2013 г.
Другие примеры технической ошибки ответчиков раскрываются, когда они пишут, что "прорабом… был Хуан Венегас Варгас” (отчёт ответчиков от 24 января 2013 г.), когда на самом деле прорабом был Хуан Венегас Касканте; или написали: “Это не значит, что он работал на ранчо Сан-Мигель...” (Заключения ответчиков от 25 августа 2014 г., стр. 26) когда на самом деле речь идёт о ранчо Сакраменто.»
Дальше я заострил внимание судьи на утверждениях электрика Моры Матье в его письменных показаниях под присягой, затем повторенных несколько раз доньей Каталиной в своих пространных текстах. И, в дополнение к ним, привёл цитаты из последующих утверждений свидетелей, снова многократно и красочно повторенных доньей Каталиной. Эти показания свидетелей прозвучали, буквально, на следующий день после предъявления клятвенных заверений бедного сеньора электрика и не оставили от них камня на камне:
«В своем первом ответе на иск от 24 января 2013 года ответчицы отрицали наличие каких-либо трудовых отношений между ними и моей персоной. Они снова и снова повторяли, что я жил в квартире, предоставленной мне ими, и из этой квартиры я “занимался мониторингом (через Интернет) Европейской и Российской фондовых бирж” и "выполнял функции агента по недвижимости при покупке, продаже и посредничестве при операциях с недвижимостью, работа, которую я выполнял" “ это составляло мой modus vivendi", я "занимался из своей квартиры и со своим компьютерным оборудованием мониторингом европейской фондовой биржи и картографической работой". Ни больше ни меньше. На этой версии основана ложь... в показаниях под присягой свидетеля ответчиков Хосе Луиса Моры Матье от 18 августа 2014 года.
Но после процедуры примирения и получения доказательств на следующий же день после этого заявления..., то есть, 19 августа 2014 года, когда свидетели тех же ответчиков показали, что я каждый день был в офисе Ранчо и пользовался компьютером компании, ответчики внезапно вспомнили,
что я “имел доступ ко всем канцелярским товарам и документам и компьютерам компании, поскольку у меня был доступ к рабочему столу дона Хорхе (все свидетели показали, что они использовали один и тот же единственный компьютер, который был в поместье)” (выводы ответчиков от 26.08.2014, стр. 13);
что “когда дон Евгений переехал жить в поместье Ранчо Сакраменто, и в силу того, что в офисе дона Хорхе Муньоса в поместье существовал только один компьютер с доступом в Интернет по телефону (см. заявление сеньора Асофейфы), ему было разрешено пользоваться им, чтобы он мог выполнять и просматривать биржевые операции, которые были его хобби, и чтобы мог работать топографом, что является его профессией и требует Интернета. Кроме того, ему требовался Интернет, чтобы разговаривать и общаться через Интернет со своей семьей в России”. (выводы ответчиков от 26.08.2014, стр. 15-16);
что я “имел доступ к компьютеру с информацией о компании и канцелярским принадлежностям на столе дона Хорхе, которыми также пользовался истец”. (выводы ответчиков от 26.08.2014, стр. 18);
что “также будучи членом семьеи, он имел доступ к дому дона Хорхе, письменному столу дона Хорхе, и испытывал уважение к нему как к одному из владельцев со стороны любого лица или работника поместья”. (выводы ответчиков от 26.08.2014, стр. 25-26);
что “сеньор Кабанов, общаясь с доном Хорхе, обычно делал это со своего аккаунта "@rancho-sacramento.com"” (выводы ответчиков от 26.08.2014, стр. 26);
что "в тот же период ему также было разрешено пользоваться компьютером поместья, который находился в офисе дона Хорхе Муньоса, который также проживал на территории поместья”; что "с сеньором Кабановым все это время обращались как с членом семьи...; и он имел доступ к документации и внутренней информации компании в силу своего семейного положения”. (выводы ответчиков от 26.08.2014, стр. 30).»
Кроме того, мне необходимо было доказать, что ответчики со своими адвокатами изготавливали фальшивки. Для этого я привёл цитату из их, якобы, доказательства, в котором было указано, что
"письма, которые дон Евгений отправлял Хорхе и которыми он пользовался, живя в поместье, были такими:
От: Евгений Кабанов [электронная почта: ekabanov@rancho-sacramento.com] Отправлено: пятница, 2 сентября 2011 г., 8:39 Кому: Хорхе Муньос Нанне "Тема сообщения: RV: Спасибо" (выводы ответчиков от 26.08.2014, стр. 17).
Те же самые ответчики в этом примере электронной почты показали, что после моей отставки у них был доступ и они продолжали пользоваться моей корпоративной почтой Ранчо, поскольку 2 сентября 2011 года в 8:39 меня больше не было на Ранчо. Последний день, когда я был на ранчо, это 20 августа 2011 года. Таким образом, самими ответчиками доказано, что они могут составлять любые ложные доказательства с помощью электронной почты ekabanov@rancho-sacramento.com.»
Затем я предложил судье поразмышлять над темой существования моей корпоративной почты. Ну вот зачем она мне была нужна, если я, по версии моих оппонентов, занимался на ранчо исключительно битьём баклушей?
«В связи с этим возникает вопрос: зачем мне понадобилась корпоративная почта Ранчо, если у меня уже было несколько электронных аккаунтов на одном русском сайте? Существует только один логически обоснованный ответ: потому что между компанией и моей персоной существовали трудовые отношения.»
Страница 5 моей расширенной аргументации
Продолжение следует
Записки доморощенного адвоката-призрака.
Приветствую всех вошедших сюда.
Я гражданин России, но так получилось, что постоянно живу в Коста-Рике с 2006-го года. За это время довелось быть втянутым в различные юридические казусы в этой стране.
Здесь я публикую свои воспоминания об этом, а также размышления обо всём понемногу.
89.7к
