Братья Стругацкие, «Жук в муравейнике» (отзыв на книгу)

Общественное не может быть всегда выше личного

Главный герой романа, как это часто бывает у Стругацких, – не человек в полном смысле этого слова, а искусственно созданное существо, «подкидыш», Лев Абалкин. Его происхождение скрыто от него самого, а его существование в человеческом обществе с самого начала подчинено неким высшим целям. Однако именно этот художественный приём помогает Стругацким наглядно показать ключевой порок коммунистической идеи – утверждение абсолютного приоритета общественного над личным.

Концепция Бартини и проблема прогрессорства

Стругацкие всегда аккуратно, но достаточно чётко демонстрировали, что прогрессорская деятельность землян в рамках «Мира Полудня» зашла в тупик. В «Трудно быть богом», в «Обитаемом острове», в «Парне из преисподней» попытки насаждения коммунистических идей или просто «помощи» менее развитым цивилизациям приводят к катастрофам. Чаще всего они лишь ускоряют ход истории, но не изменяют её в нужном направлении.

Этот аспект можно объяснить через теорию Бартини о многомерном времени. Он предполагал, что цивилизации развиваются с разной скоростью в разных «темпоральных слоях», и попытка навязать одной цивилизации модель будущего другой – это вмешательство в чужой темпоральный континуум, которое неизбежно ведёт к искажению. Таким образом, попытки землян-прогрессоров подтолкнуть другие миры к коммунизму приводят не к светлому будущему, а к чудовищным мутациям исторического процесса.

В «Трудно быть богом» вмешательство приводит к фашизму в эпоху средневековья. В «Обитаемом острове» революция на Саракше не освобождает людей, а делает их объектами новых манипуляций. Судя по всему, что-то подобное происходит и на Гиганде, но о ней нам известно мало.

Лев Абалкин как носитель скрытого кода

«Жук в муравейнике» поднимает ту же тему, но в другом ключе. Здесь столкновение цивилизационных темпоральных слоёв происходит уже не между планетами, а внутри одного общества.

Лев Абалкин – это чужеродный элемент в человеческом мире. Он принадлежит не только Земле, но и Странникам, и потому воспринимается как потенциальная угроза. Когда он узнаёт правду о своём происхождении, его мир рушится. Он теряет идентичность, а вместе с ней – право на самостоятельный выбор.

С точки зрения Бартини, Абалкин – это возможное будущее, заложенное в настоящем. Но земная цивилизация «Мира Полудня» оказывается не готова принять этот вызов. Она отторгает его как аномалию, потому что его темпоральный вектор не вписывается в их картину мира.

Общественное против личного

Спецслужбы Земли действуют по принципу: «Общественное выше личного». Это формула коммунистического мышления, но здесь она предстает во всей своей мрачной сути. Лев Абалкин – живое существо, мыслящее и чувствующее, но ради гипотетического общественного блага его готовы уничтожить.

Учитель Стругацких, Иван Ефремов, показывал в своих книгах, что общество должно строиться на балансе личного и общественного, а не на подчинении одного другому. Истинно справедливый мир не может жертвовать индивидуальностью ради эфемерного общего блага.

Но «Мир Полудня» этого не понимает.

Он провозглашает свободу, но боится неизведанного. Он помогает другим цивилизациям, но не в состоянии осознать собственные ошибки. Он идёт в будущее, но не может признать, что это будущее может быть иным, чем он себе представляет.

И потому Льва Абалкина убивают.

Итог

«Жук в муравейнике» оказывается не просто книгой о спецслужбах или о тайне Странников. Это роман о столкновении разных временных векторов, о том, как одна цивилизация пытается подавить возможность альтернативного развития.

И этот роман – приговор концепции «общественное выше личного».

Настоящее будущее возможно только там, где человек не становится жертвой системы, даже если эта система провозглашает себя справедливой.