Вопрос о компетентности арбитражного суда г. Москва в рассмотрении споров согласно правилам Международной торговой Палаты
В такой ситуации - российская организация заключает контракт с компанией из Швейцарии. В контракте в разделе арбитраж указана следующая формулировка: споры подлежат рассмотрению на русском языке в Арбитражном суде г.Москва в соответствии с Правилами арбитража Международной торговой Палаты. Может ли данный суд рассматривать споры в соответствии с такими правилами?
Добрый день. Московский Арбитраж будет руководствоваться АПК РФ, АК РФ, в том числе и правилами международной торговой палаты в той части. В которой это разумно применять.
Спросить
Уважаемая Екатерина,
независимо от того, что "может" или "не может" российская инстанция,
довожу до Вашего сведения, что правовой отдел швейцарскрй компании или её адвокат, сопровождающий сделку никогда не допустит подписания любого соглашения с таким содержанием статьи о "применимом праве" и "место разрешения споров".
А руководство любой швейцарской компании, которое оплачивает своего юриста или адвоката вряд ли подпишет такой контракт, после разъяснений своего юриста о том, что он (юрист, получая оплату) никогда не сможет защищать компанию за пределами своей прововой сферы (напр. В России).
Для любого руководства нормальной швейцарской компании такая статья договора - это заведомые дополнительные расходы на правовое сопровождение сделки зарубежом.
Более того, швейцарские компании обычно скорее предлагают свои тексты договоров зарубежным партнёрам.
Буду рад, если мой ответ помог Вам сориентироваться в сложившейся ситуации и буду рад оказать разъяснительную и практическую поддержку в вопросах контрактной работы с компаниями в немецкоязычной Европе.
Спросить
Ситуация такая... Заключен договор купли-продажи между российской организацией (покупатель) и американской компанией (продавец). В ходе его исполнения между сторонами возникли разногласия. Стороны не определили применимое право, но записали в договоре, что «все споры из настоящего контракта подлежат рассмотрению в Международном коммерческом арбитражном суде при Торгово-промышленной палате РФ в соответствии с Регламентом этого суда».
Помогите, пожалуйста, определить право, применимое к существу спора и процедуре его рассмотрения. Может ли данный спор быть предметом рассмотрения в государственном арбитражном суде РФ? И при каких условиях? Спасибо!
Одно важное условие - стороны договора не являются российскими юридическими лицами.
Еще совсем глупый вопрос, но хотелось бы услышать однозначный ответ: можно ли в данной ситуации указать, что при рассмотрении судебного разбирательство будет применяться з/д России?
Спасибо за внимание и соответственно за ответ.
нахождения ИСТЦА или ОТВЕТЧИКА (по умолчанию), согласно действующему законодательству РФ? Заранее благодарю.
Между компанией N (Болгария) и Компанией R (Британские Виргинские острова) заключен договор займа. Согласно Контракту Компания R передает Компании N сумму займа в размере 3 000 000 долларов США, компания N обязуется вернуть через 18 месяцев сумму займа и проценты по Контракту в размере 17% годовых. После 18 месяцев Компания N сумму займа и проценты не вернула и уклонялась от ответа на претензионные письма от Компании R.
Компания R обратилась в третейский суд, согласно имеющейся арбитражной оговорке. Вместе с тем, Стороны не согласовали в Контракте применимое право.
Определите применимое право, если Компания R осуществляет свою деятельность на территории Российской Федерации.
Контракт, заключенный между российской организацией (продавец) и итальянской фирмой (покупатель), содержал положение о применении к нему итальянского права в том виде, в котором оно действует на момент заключения контракта, и все соответствующие возможные изменения в избранном праве не применяются. Является ли попытка сторон «заморозить» применимое право на определенной точке действительной исходя из российского права и доктрины МЧП? Должен ли российский суд признать действительность такого выбора сторонами права? Если нет, то какое право он должен применить?
Ситуация.
Исковое заявление российской организации к польской фирме содержало требование об оплате стоимости поставленного по контракту и в оговоренные с ним сроки товара с начислением процентов годовых. Ответчик считает, что в неисполнении обязательств его вины нет, поскольку внутренний потребитель, для которого был закуплен товар, нарушил свои обязательства по оплате. При этом он ссылался на телефонные переговоры с истцом, во время которых был решен вопрос о переносе срока поставки. Кроме того, ответчик полагает, что проценты годовые платить не должен, так как контракт содержит положение о возмещении реальных убытков.
Какое право подлежит применению к правоотношениям сторон? Является ли вина ответчика необходимым условием ответственности? Какое правовое последствие имеет согласование переноса срока поставки по телефону?
2. В своем контракте купли-продажи российская организация (продавец) и финская фирма (покупатель) записали, что для регу¬лирования всех вопросов, не нашедших разрешения в контракте, применяются положения Гаагской конвенции 1964 г. о междуна¬родной купле-продаже товаров, а также разработанный Междуна¬родной торговой палатой (МТП) Типовой контракт международной купли-продажи (публикация МТП № 556). Можно ли рассматривать подобные положения контракта как надлежащий выбор права? Какие нормы должен применить российский суд для разрешения вопросов, не нашедших отра¬жение в контракте?
