Недостаток доказательной базы - Исключение сд-дисков с ПТП и стенограм по делу ст.73 УПК РФ

Моего супруга осудили, в основу приговора легла фонограмма телефонных переговоров, постановление на разрешение прослушивания от 22 апреля 2009 г, а в части ПОСТАНОВИЛ разрешить прослушивание с 10 апреля 2009 г, то есть задним числом, оригинал постановления суду представлен не был, только факсовая копия. Ходотайства заявляли - все отклонены.

В судебном заседании по делу Сысоева защита заявила ходатайство о признании недопустимым доказательством протокола осмотра предметов (документов) – дискеты, полученной в ОАО «МТС», от 11 февраля 2005 г. следующего содержания: «Во-первых, получив решение суда о производстве контроля и записи переговоров, следователь произвела совершенно другое следственное действие, так как никакой записи переговоров никем не производилось. Такое следственное действие, как контроль и запись переговоров, согласно ч. 6– 8 ст. 186 УПК РФ, предусматривает изъятие, осмотр и прослушивание только фонограммы переговоров, а не детализации телефонных соединений.

Кроме того, согласно ч. 5 ст. 186 УПК РФ, производство контроля и записи переговоров может быть установлено на срок до шести месяцев, т. е. решение суда позволяет ограничивать право граждан на тайну телефонных переговоров на срок не более шести месяцев. Для ограничения указанного права на более продолжительный срок требуются новые решения суда.

Из указанного протокола осмотра следует, что следователь осмотрела детализацию телефонных переговоров за период с 1 января 2003 г. по 11 февраля 2005 г., при этом на основании единственного решения суда (в отношении каждого из двух абонентов). Таким образом, действия следователя по изъятию и осмотру детализации телефонных переговоров за рамками шестимесячного срока (т. е. с 1 января 2003 г. по 1 июля 2003 г.) нарушают положение ч. 5 ст. 186 УПК РФ и являются незаконными».

Какое решение по данному ходатайству должно быть принято судом?

Есть ли юридическая разница в двух формулировках (старой и новой редакции, соответственно, в новой появились скобки):

1)О результатах осмотра и прослушивания фонограммы следователь с участием понятых при необходимости специалиста, а также лиц, чьи телефонные переговоры записаны.

2)О результатах осмотра и прослушивания фонограммы следователь с участием понятых (при необходимости) специалиста, а также лиц, чьи телефонные переговоры записаны.

Проконсультируйте, пожалуйста, по следующему вопросу. Уголовное дело, статья 159 часть 4. В качестве доказательств со стороны обвинения заявлены записи телефонных переговоров, полученных в ходе оперативного мероприятия « прослушивание телефонных переговоров » . Период совершения преступления согласно обвинительному заключению с 20.04.2011 по 31.01.2014 г. Заявленные записи переговоров предоставлены за период с 05.02.14 по 28.07.14. Будут ли данные записи признаны в качестве доказательств, не смотря на то что период оперативного мероприятия « прослушивание телефонных переговоров » более поздний, чем период совершения преступления? Спасибо!

В рамках уголовного дела было проведено ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров».

Согласно п. 18 инструкции «О порядке представления результатов ОРД», допускается представление материалов, документов и иных объектов, полученных при проведении ОРМ, в копиях (выписках), в том числе, с переносом наиболее важных материалов (разговоров, сюжетов) на единый носитель, о чем обязательно указывается в сообщении.

При проведении ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров» оперативными работниками производился отбор фонограмм, которые были переданы следователю на CD-R компакт-диске в уже отобранном, на усмотрение оперативных работников, виде.

При этом, факт осуществления отбора фонограмм подтверждается показаниями старшего оперуполномоченного, а также отсутствием на CD-R диске множества разговоров, в том числе и с абонентами, проходящими по настоящему уголовному делу в качестве фигурантов, о чем неопровержимо свидетельствует «Информация о соединениях между абонентами», истребованная у операторов сотовой связи в ходе судебного разбирательства.

Кроме того, согласно тому же п.18 Инструкции, в случае представления материалов ОРМ с переносом наиболее важных разговоров на единый носитель, оригиналы материалов, документов и иных объектов, полученных при проведении ОРМ, если они не были в дальнейшем истребованы следователем, прокурором или судом, хранятся в органе, осуществившем ОРМ, до завершения судебного разбирательства и вступления приговора в законную силу, либо до прекращения уголовного дела.

Однако, в ходе допроса свидетеля - старшего оперуполномоченного, выяснилось, что не представленные на диске разговоры были автоматически уничтожены в соответствии с ведомственными нормативно-правовыми актами. Этот факт подтверждают поступившие в адрес суда ответы на судебный запрос.

Таким образом, прямое нарушение п.18 Инструкции привело к необратимой частичной утрате материалов ОРД, что, в свою очередь, привело к нарушению ст.8 УПК РФ и, как следствие, к невозможности полной и объективной проверке доказательства (согласно ст. 87 УПК РФ), сформированного на основе результатов ОРМ, CD-R диска, так как отобранные оперативными сотрудниками фонограммы были вырваны из контекста телефонных переговоров, относящихся к уголовному делу, и не отражают полный объем информации, заложенной в телефонных разговорах.

Фактически суд был лишен возможности исследовать ряд разговоров, проведенных во время осуществления ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров», имеющих прямое и важное значение в доказывании моей невиновности по делу.

Об истребовании недостающих фонограмм телефонных переговоров, которые могли бы подтвердить мои показания и опровергнуть версию произошедшего, выдвинутую стороной обвинения, я ходатайствовал перед следователем еще во время предварительного расследования, а также в суде. Однако, по независимым от меня причинам (уничтожение оперативниками части фонограмм), в удовлетворении ходатайств мне было отказано.

Утверждение оперативных сотрудников об уничтожении части фонограмм в соответствии с ведомственными нормативно-правовыми актами с грифом «совершенно секретно» и вывод суда в приговоре в этой части, считаю антиконституционным, поскольку, в соответствии со ст.18 Конституции РФ, разрешение коллизий в процессе правоприменения между различными правовыми актами должно осуществляться исходя из того, какой их этих актов предусматривает больший объем прав и свобод граждан и устанавливает более широкие их гарантии (см. Постановление от 29.06.2004 № 13-П, Определение от 08.11.2005 № 439-О по делу о нарушении конституционных прав ст.7,29,182 и 183 УПК РФ (СЗ РФ 2006 № 5 ст.633); от 02.03.2006 № 54-О по делу о нарушении конституционных прав и свобод положениями ст.7,75 и 183 УПК (СЗ РФ 2006 № 20 ст.2212)).

В данном случае, очевидно, что таким актом является публичная (не секретная) Инструкция «О представлении материалов ОРД», а не «секретные» внутриведомственные нормативные акты, с которыми я, фактически, не имею возможности ознакомиться.

Однако, суд никак не отреагировал на это нарушение. В том числе, апелляционная, кассационная и надзорная инстанции.

Вопрос: возможно ли обратиться в Конституционный суд РФ по поводу действия оперативных работников (уничтожение части фонограмм) в соответствии со внутренними ведомственными инструкциями в нарушение публичного закона - Инструкция «О представлении материалов ОРД»?

Ведь в соответствии со ст.18 Конституции РФ, разрешение коллизий в процессе правоприменения между различными правовыми актами должно осуществляться исходя из того, какой их этих актов предусматривает больший объем прав и свобод граждан и устанавливает более широкие их гарантии?

Или же это рассмотрение внутренних ведомственных инструкций не является компетенцией КС РФ?

В суд было подано исковое заявление. Предварительное слушание было проведено, перешли в рассмотрение дела по существу, заслушали истца (истец поддержал свои требования в полном объеме), ответчики не явились (были извещены), никаких вопросов по расчету суммы основного долга и пени у суда не возникло, никаких дополнительных документов не истребовали. В ходе судебного заседания истцом были даны пояснения о том, что ранее пени не взыскивалось, никем данная информация опровергнута не была, каких либо письменных доказательств суд не запрашивал. В решении же суда сказано принимая во внимание, что истцом не представлены доказательства того что в период с марта 2011 г. по февраль 2012 г. задолженность с ответчиков в рамках возбужденных исполнительных производств взыскивалась с указание конкретных сумм, а также не представлено информации о начислениях за период с марта 2011 по февраль, суд полагает необходимым взыскать с ответчиков пени за неуплату за период с марта 2012 г. по 31 марта 2014 г. Правомерно ли для суда самостоятельно принимать такое решение? Или ввиду отсутствия доказательств суд должен был истребовать их у истца прежде чем выносить решение?

Суд постановил взыскать долги по электроэнергии с сособственников солидарно в пользу Петроэлектосбыта. Один из собственников не проживал в квартире в исковой период, причем большую часть периода не был зарегистрирован в спорной квартире. Многочисленные доказательства (более 30 стр документов) проживания в других адресах были представлены суду, причем как до начала искового периода, в течение искового периода и по окончании искового периода. Второй собственник проживал в квартире весь исковой период, в суд не являлся.

Законно ли решение суда?

По мнению сособственника, не проживавшего в квартире, он не должен оплачивать электроэнергию по счетчикам, поскольку её не потреблял.

Истец заявил иск о взыскании коммунальных платежей за период и включил также сумму из более раннего периода не указанного в иске. Т.е. эта задолженность была, но не в периоде заявленного требования. Суд полностью удовлетворил. Получается что суд не разобрался и вышел за период исковых требований. В апелляцию и кассацию не обращались. О факте включения дополнительной суммы из другого периода выяснилось только на стадии исполнительного производства, при детальном расчете. Вопрос, можно ли сейчас как-то отметить решение? Прошло больше года.

Моя мама пенсионерка. Работает в школе учителем. Начало очередного периода (при предоставлении дней отпуска) у нее расчитывается с 10 ноября 2016 по 9 ноября 2017 года. Отпуск по утвержденному графику отпусков за этот период был предоставлен и использован в полном объеме. При этом 10 дней отпуска было предоставлено за следующий период-10.11.2017 по 9.11.2018. Мама хочет выйти на пенсию с 1 сентября. Бухгалтерия просит вернуть отпускные выплаты за 10 дней отпуска, предоставленных за неотработанный период. Правомерно ли это? Действует ли в данной ситуации ст. 123 ТК?