У нас сайт объявлений, на нём есть объявления нумизматов и у некоторых продающих монеты 3 рейха на фото свастики не замазаны, но авторы объявлений пишут на фотографии - "не является пропагандой нацизма, выставлено как предмет коллекционирования". Можно ли публиковать такие фотографии в интернете?
Вопрос наличия или отсутствия пропаганды чего либо - это тонкая грань. Как правило, это вопрос экспертизы. Если сайт позиционирован как сайт - торговая площадка и нет жесткой привязки к предметам третьего рейха, то вряд ли возможно обвинение в пропаганде. А если сайт будет позиционирован именно как сайт на котором продаются предметы, только имеющие отношение к этому периоду истории, то возможны варианты.
Спросить
Конституционный суд считает, что можно, смотря правда как сфотографировано,
Определение Конституционного Суда РФ от 2 июля 2013 г. № 1053-О “Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Кочемарова Владислава Сергеевича на нарушение его конституционных прав положениями пунктов 1 и 3 статьи 1 и части третьей статьи 13 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности»
Следовательно, применяя оспариваемые заявителем положения пунктов 1 и 3 статьи 1 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности», суды обязаны исходить из того, что обязательным признаком указанной разновидности экстремизма (экстремистских материалов) является явное или завуалированное противоречие соответствующих действий (документов) конституционным запретам возбуждения ненависти и вражды, разжигания розни и пропаганды социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства, наличие которого должно определяться с учетом всех значимых обстоятельств каждого конкретного дела (форма и содержание деятельности или информации, их адресаты и целевая направленность, общественно-политический контекст, наличие реальной угрозы, обусловленной в том числе призывами к противоправным посягательствам на конституционно охраняемые ценности, обоснованием или оправданием их совершения, и т.п.).
В то же время ограничение посредством антиэкстремистского законодательства свободы совести и вероисповедания, свободы слова и права на распространение информации не должно иметь места в отношении какой-либо деятельности или информации на том лишь основании, что они не укладываются в общепринятые представления, не согласуются с устоявшимися традиционными взглядами и мнениями, вступают в противоречие с морально-нравственными и (или) религиозными предпочтениями. Иное означало бы отступление от конституционного требования необходимости, соразмерности и справедливости ограничений прав и свобод человека и гражданина, которое, по смыслу правовой позиции, высказанной Конституционным Судом Российской Федерации в ряде решений, сохраняющих свою силу, обращено, как это вытекает их статей 18, 19 (часть 1) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, не только к законодателю, но и к правоприменителям, в том числе судам (Постановление от 14 февраля 2013 года № 4-П; определения от 2 апреля 2009 года № 484-О-П, от 5 марта 2013 года № 323-О и др.).
Аналогичных взглядов на пределы ограничения свободы выражения мнений придерживается и прецедентная практика Европейского Суда по правам человека, который, не исключая наличие у государства широких возможностей - особенно в сфере религиозных убеждений - устанавливать такие требования, которые продиктованы важностью защиты демократических ценностей и прежде всего прав других лиц, тем не менее считает, что данная свобода, представляющая собой одну из несущих опор демократического общества, основополагающее условие его прогресса и самореализации каждого его члена, распространяется даже на случаи непопулярных, шокирующих и провокационных высказываний (постановления от 7 декабря 1976 года по делу «Хэндисайд (Handyside) против Соединенного Королевства», от 20 сентября 1994 года по делу «Институт Отто-Премингер (Otto-Preminger-Institut) против Австрии», от 25 ноября 1996 года по делу «Уингроу (Wingrove) против Соединенного Королевства» и др.).
Спросить
