Правомерность действий следователя при проверке по факту смерти.

Тесть (теща не вступала с ним в брак, так что формально он по документам не родственник, а сожитель, и это важно) умер в самом начале этого года (6 января). Пожилой человек, на пенсии, любил выпить, болел остеопорозом (у него хрупкие кости). В ночь на новый год он перепил и свалился в туалете, завалился между унитазом и стеной. Дома была только моя теща, которая с ним и жила. Она нашла его утром, проснувшись (на всякий случай: теща не пьет, у нее гипертония и диабет, и поэтому для нее что первое января, что еще что -- она легла накануне спать относительно рано), и после безуспешных попыток поднять мужика (тот был в сознании, но отказывался от помощи, просил еще выпить, говорил, что вскоре встанет, но так и не вставал) стала звать на помощь соседей. Т.к. было утро 1 января, ей никто не открыл. Тогда она позвонила живущему неподалеку товарищу тестя, и тот спустя какое-то время пришел. Вместе они пытались поднять тестя, но ничего не вышло. Товарищ предложил вызвать скорую, сам же тесть от скорой наотрез отказывался. Тогда его товарищ плюнул, сказал, что не знает, что тут делать, и ушел домой. Теща, тоже не зная, что делать, но к тому моменту основательно запаниковав, позвонила дочери и ее мужу (то есть мне), мы отмечали новый год у друзей и у них же остались ночевать. Пока мы ехали, теща сидела с тестем, укрыла его одеялом, чтобы он не мерз (зима, пол холодный). Мы приехали. Я осмотел тестя, задавал ему вопросы (он был в сознании), и так как хотя он не жаловался на боль, я сообразил, что у него могут быть переломы или еще какая беда с его остеопорозом (он и раньше, насколько я знаю, падал, когда пил, и что-то себе ломал, и потом в медпункт ходил), то сказал ему ни в коем случае не шевелиться, и что нужно немедленно звонить в скорую несмотря на то, что он об этом думает.

Приехавший врач матерился, что скорую вызвали не сразу, и сказал, что потребуется спец. Бригада, которую он сразу же вызвал. Врач, спецбригада и, как мог, я, предприняли все необходимые действия -- делали капельницы, т.к. унитаз, как оказалось, что-то ему сдавливал в районе грудной клетки или где-то под ней, и кровь успела отравиться, затем демонтировали дверь, сломали унитаз, переложили тестя на носилки и увезли в приемный покой.

Моя теща сообщила его родственникам обо всем, что произошло. Затем мы втроем (теща, жена и я) до поздней ночи сидели в больнице и ждали, и нам в итоге сообщили, что ничего хорошего нет: состояние тяжелое. Затем нам дали номер телефона отделения, куда попал тесть, и отправили нас домой. В дальнейшем все, что мы узнавали -- узнавали через его родственников, -- т.к. сами ему родственниками не являлись, и нам никакой информации не давали вообще.

А 6 января он умер.

Затем была кремация и похороны. На похоронах племянник погибшего подошел к нам и сказал что:

1. По факту произошедшего назначена доследственная проверка.

2. В ходе проведенной судебно-медицинской экспертизы выяснилось, что смерть наступила в результате удара тупым предметом, не исключено падение с высоты собственного роста. То есть в результате этого произошли травмы внутренних органов, наступил гепатит, а затем -- реанимация и смерть. Это я приблизительно говорю, потому что нам никаких документов никто, естественно, не давал.

3. Племянник навещал погибшего в первые дни госпитализации последнего, и знает из разговоров с ним, как и что произошло. Вообще все его родственники в курсе были и про остеопороз, и про алкоголь. Так что в случае чего даст свидетельские показания, если у следователей возникнут какие-либо вопросы.

Все началось спустя пять месяцев, в минувшую пятницу. Теще позвонила какая-то девушка, которая представилась старшим следователем: просила придти и дать показания по поводу смерти тестя. Я отвез жену и тещу к следователю. У кабинета следователя они внезапно встретили ту самую медсестру, которая дежурила в приемном покое 1 января. Медсестра выходила из кабинета следователя вместе с самим следователем. Вы можете спросить, как можно было вспомнить одну из медсестер из приемного покоя через несколько месяцев? Правильный ответ: да никак. Все дело в том, что она сама оживленно поздоровалась с женой и тещей, рассказала, что она та самая медсестра, дежурившая 1 января. Когда жена и теща ответили, что в упор не помнят эту медсестру, та с каким-то неудовлетворением стала переглядываться со следователем. Ну и это нормально, мне кажется -- я вот и медиков из бригады скорой сейчас не вспомню, хотя помогал им несколько часов в тот день. Несколько часов жена и теща отвечали подробно на все возможные вопросы старшего следователя, подписали показания, в числе прочего упомянули всех, кто мог хоть как-то относиться к делу, включая пришедшего на помощь 1 января товарища, включая врачей, включая меня и того племянника, который подходил к нам на похоронах и который тоже был готов дать показания. Из всех упомянутых следователь записала только телефон последнего (про меня или упомянутого выше приходившего 1 января на помощь товарища она вообще ничего не спрашивала, и контакты не брала). Упомянутый племянник в тот же вечер пятницы позвонил нам и сказал, что его вызывал для дачи показаний следователь, и что он уже съездил и дал показания.

А вчера, то есть в воскресенье, теще вновь позвонила та же девушка, что и в пятницу. Вот только теперь она внезапно представилась помощником следователя. Трубку на этот раз взяла не теща, а моя жена, и вот что она выяснила:

1. Позвонившая хочет чтобы сегодня, то есть в понедельник, теща вновь появилась в кабинете следователя.

2. Она хочет, чтобы теща появилась одна, без дочери (т.е. без моей жены).

3. Ей нужно будет расспросить у тещи все технические детали касаемо санузла: размеры помещения, положение всех предметов, положение тела относительно этих предметов (где за эти пять месяцев пришлось все поменять -- расфигачить пол и залить новый -- спасибо домам-сталинкам с их монтажом слива унитазов в пол к соседям, демонтировать дверной проем, т.к. с новым унитазом дверь уже не закрывалась, разрушить до основания стены и сделать новые -- т.к. в процессе ремонта стены просто-напросто осыпались, и я говорю об этом всем потому что, во-первых, теперь там другие совершенно размеры, у этого помещения, и, во-вторых, тут нужно какой-то совершенно офигительной памятью обладать, чтобы помнить, как было раньше, т.к. даже я, который весь этот ремонт непосредственно делал, не помню точное местоположение унитаза и двери и т.д., и уж тем более их не помнит жена и не помнит теща, которая вообще не соображает в подобном).

Жена передала все это теще, а та перезвонила следователю и сообщила, что:

1. Она уже рассказала в прошлый раз все, что знала.

2. Она не помнит, какие были точные размеры у санузла и прочие детали.

4. Она не понимает, почему вместо нее эти вопросы не выясняет соответствующий эксперт.

5. И почему этот эксперт не занимался этими вопросами пять месяцев назад, когда там еще все было по-прежнему.

6. Почему ее вызывают уже второй раз куда-то ехать, когда везде эпидемия пневмонии, а она в группе риска в связи с возрастом и заболеваниями (пенсионер с диабетом и гипертонией).

7. Почему это все делается по телефону, а не с помощью соответствующим образом оформленных бумаг.

Так как ответ на каждый из подобных вопросов сопровождался молчанием звонившей либо какими-то нелепыми ответами (например, она просто проигнорила слова тещи про возраст и заболевания, сказав, что если ждать, пока короновирус закончится, то это до сентября придется ждать, а у них сейчас идут _проверки_) и попыткой убедить тещу, что надо всего-то приехать на десять минут, и что если нужно, все необходимые бумаги о том, что тещу вызывали к следователю, теща получит по факту в кабинете, нужно только приехать, и что неважно, помнит теща про технические детали или нет, нужно только записать и подписать. Теща обиделась и сказала, что подумает, но скорее всего никуда не поедет.

Главные вопросы, которые меня интересуют:

1. Возможно ли, что происходит какая-то фабрикация уголовного дела.

2. Что это может быть за дело, по какой статье?

2. Могут ли тещу в связи с этим делом в чем-то обвинить и арестовать?

3. Что после таких звонков вообще делают? Игнорируют их? Жалуются в прокуратуру? Жалуются куда-то еще? Нанимают адвоката?

4. И сразу же: какие медицинские справки нужны, чтобы арест был заменен на домашний арест? Я считаю, что фабрикация дела очень маловероятна, но считаю, что лучше сразу узнать.

5. По моей гипотезе, из-за прецедента со сбитым журналистом, в Новосибирске (где все и происходит) в прокуратуре начались проверки (и слова помощника следователя о каких-то срочных проверках это косвенно подтверждают), как они тут в Новосибирске вообще ведут дела. Прокурор наткнулся в архиве на происшествие, счел, что в нем не хватает обоснований (а в нем действительно не хватает оснований, т.к. насколько я понял, ничего вообще не проводилось -- никаких опросов, никаких экспертиз, кроме судмедэкспертизы и т.д.) и отправил следователя доделывать проверку. Возможно, что процесс происходит вообще не формально, так как жена и теща во время визита к следователю не подписывали дату, когда расписывались, давая показания. Тут можно много чего прокомментировать, в духе того, что можно было вообще не ездить к следователю, и обязательно следовало подписать текущую дату, но как сделали, так сделали. Но текущий воскресный звонок от внезапно переменившейся в должности помощницы следователя -- это уже какая-то жесть, и я не представляю, что в таких ситуациях вообще нужно делать.

P.S. Жена и теща вообще попеременно то в панике, потому что не понимают, что происходит, то дико раздражены, потому что обе понимают, что не виноваты.